Возврат смертной казни в России

Алхас Абгаджава:

Уважаемый Вячеслав Михайлович!
Пока Вы являетесь председателем Верховного Суда Российской Федерации, я вынужден именно так к Вам обращаться.
А возглавляете Вы Верховный Суд аж с 1989 года и будете еще возглавлять до 2025 года.
Все, что произошло с судами в нашей стране за эти 32 года, так или иначе, на Вашей совести.
Я, как обычный гражданин и как адвокат, являюсь потребителем государственной услуги, под названием “правосудие” и имею полное конституционное право высказать свое мнение о качестве этой услуги.
Так вот, суд, по моему глубокому убеждению, основанному на фактах из собственной практики и моих уважаемых коллег, за годы Вашего руководства превратился из отдельной ветви власти и независимого арбитра в придаток исполнительной власти, а по уголовным и административным делам, даже в придаток части этой власти, отвечающей за уголовное и административное преследование.

Факты, которые лежат на поверхности и которые Вам нечем опровергнуть:
– доля оправдательных приговоров составляет треть одного процента;
– в то же время, доля оправдательных приговоров с участием присяжных около 15-20 процентов, а по районным судам достигает почти 30 процентов;
– при этом, доля дел, рассматриваемых судами присяжных, за Ваше правление методично сокращалась и сейчас находится в пределах десятых долей одного процента!;
-отмены обвинительных приговоров, постановленных на основании вердикта присяжных, так же редки, как оправдательные приговоры без участия присяжных;
– а вот отмены оправдательных приговоров, постановленных на основании вердиктов присяжных, составляют 80(!) процентов.
У меня вопрос к Вам, это не свидетельство обвинительного уклона судов?
Когда вопросы о применении самых строгих мер пресечения отдавали судам, это делалось из самых благих намерений. Дескать, вывести эти вопросы из ведения органов уголовного преследования, тем самым добившись более справедливых и объективных решений.
Рассказать Вам, как суды погубили эту идею? А, ну да, Вы же сами в этом участвовали.
Если сократить всю отрицательную эволюцию рассмотрения дел о применении мер пресечения, в итоге мы получили абсолютно отрешенные от обстоятельств дела быстрые и почти стопроцентные удовлетворения ходатайств следственного органа.
Суд не вдается ни в законность возбуждения дела, ни в обоснованность обвинения, ни в квалификацию деяния. Да что говорить, суду не нужны и доказательства доводов обвинения о невозможности применения иной меры пресечения.
Вишенка этого непраздничного торта – продление судами содержания под стражей обвиняемых, даже тогда, когда прокуратура против и даже тогда, когда следственный орган сам выходит с ходатайством о применении более мягкой меры пресечения.
Еще раз спрошу, я упрямый, а это не свидетельство обвинительного уклона суда?
Как суд похоронил ч. 1.1. статьи 108 УПК Вы не можете не знать. По моим жалобам в Верховный Суд, Ваши заместители отвечали “все законно-обоснованно”. По двум таким делам я получил решения ЕСПЧ о выплате компенсаций, вопреки вашим решениям.
Но самое интересное, что никак не укладывается в моем правовом мировоззрении, как Верховный Суд одной рукой подписывал постановления своих пленумов, где четко прописывал запрет на заключение под стражу предпринимателей, а другой рукой подписывал отказы на мои жалобы и моих коллег, где мы указывали на прямые нарушения рекомендаций самого ВС?
Фактов только из моей практики о том, как судьи подменяют собой орган уголовного преследования, как открыто нарушают фундаментальные принципы судопроизводства, как проявляют ужасающую некомпетентность, а порой просто правовую неграмотность, хватит не на одну диссертацию.
Не буду всего этого описывать, задам вам только последний вопрос:
Как Вам с этим со всем живется?
К тем, кто осилил и посчитал нужным это прочесть:
Не знаю, как назвать это обращение, считайте это открытым письмом, петицией, хартией, как угодно. Не прошу ни лайков, ни перепостов((