Корпорация "Двадцатый век Фокс". Режиссер Джон Мур сидит в кресле с бокалом russkiy vodka и смотрит на огромный плакат с Брюсом Уиллисом из первого Die Hard, висящий на стене. 

В дверь, небрежно постучавшись, входит сценарист Скип Вудс. 

- Звал? - спрашивает он, садясь в здоровенное кресло, не дожидаясь приглашения. 

- Звал, старичок, звал, - отвечает Мур, не скрывая ликования, звучащего в его голосе. - Знаешь, что мне доверили? - и он кивает головой в сторону плаката. 

- Нарисовать плакат к "Крепкому орешку"? - скучающе предполагает Вудс. 

- Бери выше, старичок, много выше, - радуется Мур и начинает делать Вудсу какие-то знаки бровями. 

- Джон, я, конечно, со всем уважением и все такое, - заявляет Вудс, - но я вообще-то все больше по девочкам, если ты не знал. 

- Вот бестолковый придурок, - расстраивается Мур. - Мне доверили снять пятого "Орешка", чтоб я сдох! И чтоб ты сдох - от счастья, конечно!

- Да иди ты! - наконец-то оживляется Вудс. - Серьезно? 

- Контракт уже подписан, - торжествует Мур, показывая на какую-то бумагу, лежащую на столе. - Уиллис уже дал добро на мою кандидатуру. Он спросил: "Это тот парень, которому Тарантино дал главный приз в Каннах? Тогда согласен!" 

- Подожди, - неуверенно спрашивает Вудс, - так приз же Майклу Муру дали! За "Фаренгейт 9/11"! Толстенькому такому, рыжеватому, с бородкой. 

Джон горделиво вытягивается в кресле. Он толстенький, рыжеватый и с бородкой. 

- А, - машет рукой Вудс, - какая, к черту, разница? Так ты теперь режиссер пятого "Орешка"? 

- Ну да, - подтверждает Мур. - Со всеми полномочиями. Могу подобрать сценариста и все такое. 

Вудс смотрит на него взглядом из серии: "Слушай, ну ТЕБЕ-ТО как такое доверили?!!"

- Понимаешь, - говорит Мур неопределенно, - всякие взаимоотношения и что-то в этом роде. Плюс продюсерам понравился мой "Макс Пэйн". 

- Как это говно могло вообще кому-то понравиться? - удивляется Вудс. 

- Да ты на своего "Хитмэна" посмотри! - начинает было вскипать Мур, но потом быстро успокаивается. - Говно не говно, - говорит он, отдуваясь, - а кассу собрал. 

- Мой "Хитмэн" и получше кассу собрал, - бурчит Вудс. 

- Ладно, ладно, - примирительно говорит Мур, подвигая Вудсу здоровенный бокал и доставая бутылку водки "Парламент"™. - Зачем ругаться нам, старым друганам? Мы еще с тобой сделаем пятого "Орешка" так, что у всех в зале орешки сожмутся к чертям собачьим!

- Мы?!! - переспрашивает Вудс, и его глаза вдруг разгораются. - Ты возьмешь меня сценаристом? 

- Ну, - делает высокомерное лицо Мур, - посмотрим на твое поведение...

Вудс аж задыхается от восторга и показывает всем своим видом, что будет вести себя так хорошо, так хорошо, как Муру даже и не снилось, как хорошо.  

- Короче, - говорит Мур, чокаясь с Вудсом солидной порцией vodка, которую они пьют теплой, как настоящие русские. - Наша задача - придумать для франшизы что-то очень-очень новое. Как мы умеем. 

По Вудсу видно, что у него есть определенные сомнения в инновационных способностях что Мура, что его самого, но он старается сделать взгляд преданной собачки. 

- Франшиза, - солидно произносит Мур, - совсем уже заболотилась. Надо туда вдохнуть новую кровь. 

- Уберем Уиллиса? - спрашивает Вудс и сам пугается этой крамольной мысли. 

- Ты что, с ума сошел? - выпучивает глаза Мур. - "Нашего все" Уиллиса? Это же единственный актер, который был во всех четырех частях. Он уже на Книгу рекордов Гиннесса идет. Нет, мы не можем так поступить с ветераном. Кроме того, - вздохнул Мур, - зритель-то на кого пойдет? Не на нас же с тобой. 

- Не на нас, - подтвердил Вудс, прихлебывая из бокала. - Нас с тобой, например, вообще в кадре нет. 

- Нет, - соглашается Мур. - А жаль... Короче, перед нами задача - вдохнуть во франшизу свежую кровь. Чтобы зрителей пробрало. Поэтому нужна принципиально новая идея. Нужны враги с большой буквы "В". 

- Арабские террористы? - предлагает Вудс. 

- Да ну, ты что, - машет рукой Мур. - Во-первых, они уже сто раз были. Во-вторых, они ребята опасные: еще оторвут нам то, что у нас должно быть очень крепкое... Да и морока с ними. На каждого плохого араба в кино должно быть по два хороших. Ну, ты знаешь, как с неграми. Они же все-таки дают нам нефть. В смысле, не негры, а арабы дают нефть. Негры дают нам музыкальную культуру и победы в гольфе.  

- А евреев вообще нельзя плохими делать, - сокрушается Вудс. - Даже если на одного плохого - десять хороших. 

- Одного можно плохим делать - сотого! - говорит Мур и начинает хохотать, колышась всем телом. 

Вудс удивленно смотрит на него и явно не понимает, в чем хохма. 

- Короче, - говорит Мур, успокаиваясь. - Мы пойдем правильным путем, я уже все продумал. МакКлейну нужна серьезная подмога. И она найдется - у него есть сын!

- У него же вроде дочь, как у миледи, - говорит Вудс. 

- Какой миледи? 

- Ну, в одной дурацкой французской книжке это было, - объясняет Вудс. - Жена дала почитать. У миледи была дочь. Или сын. Короче говоря, что-то такое она родила.  

- У тебя жена что - француженка? 

- Нет, это ее просто один дурак научил, - цитирует Вудс старый анекдот и начинает хрипло хохотать. 

Мур удивленно смотрит на него и явно не понимает, в чем хохма. 

- Короче, - снова говорит Мур. - У МакКлейна есть взрослый сын. Тоже крутой и уже взрослый. Он - в России, выполняет ответственное задание ЦРУ. Но МакКлейн, у которого синдром непонимания с сыном, считает, что его сын - полный раздолбай. 

- А это зачем? 

- Очевидно, затем, - начинает сердиться Мур, - чтобы впихнуть в картину незыблемые семейные ценности. У них - синдром непонимания. Но МакКлейн едет в далекую Россию спасать сына, они вместе спасут этот чертов мир, ну и потом сын назовет МакКлейна папой, они зарыдают, обнимутся, и в зале все просто обрыдаются от счастья. 

- Ну и заодно обрыдаются, потому что мир опять спасли, - замечает Вудс. 

- Ясный пень, поэтому тоже. Но единение отца с сыном - трогательнее, - авторитетно заявляет Мур. - В конце концов, еще великий Том Круз говорил, что в фильме должны быть семейные ценности. А кто мы такие, чтобы спорить с самим Томом Крузом?

- Во-во, то-то он сам три раза был женат, - начинает веселиться Вудс, но под суровым взглядом Мура быстро умолкает. 

- Хорошо, семейные ценности, - деловито говорит Вудс, начиная делать пометки в блокноте. - А в России-то они что делают? 

- Ну, спасают какого-нибудь хорька-диссидента, - предлагает Мур. 

- И на хрена нам их хорек-диссидент? - спрашивает Вудс. - Надо, чтобы было достоверно. 

- Ну, пускай у хорька есть жесткий компромат на какого-нибудь важного русского чиновника, который хочет уничтожить весь мир и которого надо остановить, - предлагает Мур. 

- Глупо, - вздыхает Вудс, - но, врать не буду, эффектно. 

- Плюс надо туда напихать его дочку, которая предает папашку или не предает, каких-нибудь колоритных албанцев, которые за всеми охотятся, обогащенный уран, оружейный плутоний, убийственный таллий - ну, в общем, ты знаешь, - говорит Мур, - ты же сценарий "Хитмэна" писал. 

- А албанцы-то там при чем? - спрашивает Вудс. 

- Так у них там же много всяких таких из бывших республик СССР шляется, - объясняет Мур. 

- Насколько я знаю, - осторожно говорит Вудс, - они там все больше дворниками работают. 

- Знаешь, дворники - они разные бывают, - вздыхает Мур. - Вот так скребут тебе дорожку, а потом ка-а-а-ак достанут здоровенную пушку...

- На роль генерала КГБ кого возьмем? - спрашивает Вудс. - Жана Рено? 

- Ты что, с ума сошел? - пугается Мур. - Старина Мактирнан на нем как раз и погорел с этими генералами КГБ. Нет, к черту генералов КГБ, сделай одного только крупного чиновника, и пусть он будет главгад, у которого куплены все судьи в стране. Я хочу сделать кадр: идет главгад, а за ним толпой все судьи в стране в белых манишках. У Джона Ву были его белые голуби, а у меня будут судьи в белых манишках - это будет классическая сцена. 

- Тут тебе виднее, - соглашается Вудс. - Значит, семейные ценности, главгад, уран, албанцы... Москву взрывать будем? - деловито спрашивает он. 

- Да надо бы, - вздыхает Мур, - но старина Круз уже Кремль взорвал, я думаю, что хватит с них. Давай лучше автомобильную погоню крутую сделаем и разнесем им половину Будапешта. 

- Будапешт же вроде не в России, - неуверенно говорит Вудс. 

- Понятное дело, он в Хангарии, - сердится Мур. - Но снимать-то все равно будем там. Ты же знаешь, что такое в Москве съемки организовать - это ж убиться можно без всякого МакКлейна. Скатаемся на пару дней, снимем несколько крупных планов, потом наложим. А гонку сделаем такую, что зрители тоже наложат. 

- Да, - спохватывается Мур, - обязательно включи мне этот, как его, Чернобыль. Я игрушку компьютерную видел, там все эти Чернобыли-Трипяти, смотрится - офигеть не встать! Я такие кадры сделаю - зрители просто отложат!

- Не люблю твой натуралистичный юмор, - признается Вудс, однако одновременно улыбаясь, чтобы Мур понимал: не любит, но нежною нелюбовью. 

- Слушай, юмор - это все твое, - решительно заявляет Мур. - Ты у нас сценарист. Поэтому чтобы МакКлейн обязательно шутил каждые две минуты, ну и чтобы в сцене на заводе обязательно крикнул свой коронный: "Яппи-кия, мазерфакерс" и все такое. 

- Да куда уж без яппи-то кия, - кивает Вудс, чиркая в блокноте. 

- Ну, вроде и все на сегодня, - говорит Мур. - Иди, работай. Побольше этого, как его. Зрители это любят. 

- Сделаем, - отвечает Вудс, вставая. - Этого знаешь сколько будет? А уж того - полные вагоны.

- И знаешь, что самое интересное? - спрашивает Мур, когда Вудс уже берется за ручку двери.

Вудс вопросительно поднимает брови. 

- То, - говорит Мур, делая последний глоток, - что зрители на это дерьмо все равно пойдут. И никуда эти твари не денутся. Уж поверь!

По лицу Вудса видно, что он верит на все сто процентов. 

- Вудс, - вдруг снова говорит Мур, когда сценарист уже почти исчезает за дверью. 

- Что?

- Найди какого-нибудь реального русского. Хоть одного. Пусть он тебе достоверные и незатасканные русские фамилии придумает. А то, если у нас опять будет какой-нибудь Андропов, Гоголь или Меркенчиковьес, русские начнут третью мировую. 

- Сделаем, - отвечает Вудс и скрывается в коридоре. 

***

Именно так они все и сделали. Режиссер Джон Мур, снявший непонятно зачем "Омен" 2006 года и полную фигню по компьютерной игрушке "Макс Пэйн", а также сценарист Скип Вудс, подаривший миру такие шедевры, как "Пароль "Рыба-меч", "Хитмэн" и "Команда 'А'", сотворили пятую часть знаменитой франшизы. 

Я вам, ребята, так скажу: и четвертая часть "Крепкого орешка" уже была явно лишней. Но она не была полным отстоем. Она снималась тяжело, но выглядела более или менее достойно. Ну да, неубиваемость МакКлейна от фильма к фильму увеличивалась настолько, что теперь на него без всяких последствий для здоровья может упасть небоскреб, однако прошлый фильм еще все-таки можно было смотреть. 

Но этот... Вообще, это, наверное, хорошая идея: взять бездарного режиссера и почти бездарного сценариста, чтобы минус на минус дал хороший пятый фильм франшизы. (Почти бездарным я называю Вудса, потому что свою карьеру он как раз начинал как режиссер и сценарист очень даже неплохого фильма "Кровавый четверг". Но вот потом скатился в какую-то полнейшую тягомотину.)

Однако здесь, к сожалению, законы математики не действуют. Здесь действуют киношные законы, где минус на минус дает еще больший минус в постановке. 

Когда смотришь этот убогий пятый "Орешек", то возникает впечатление, что его делали по какой-то мутной компьютерной игре: до того там все тупо, набито несусветными штампами и предельно глупо. 

Причем, в принципе, в таких фильмах никто не ждет особой логики. В конце концов, такси, сбивающее вертолет, и вырубание всей транспортной инфраструктуры одним хитрым хакером в четвертом фильме тоже не блистали достоверностью. Но есть жанровые клише, которые повторять просто неприлично. 

Ночной клуб в Москве, рядом с которым стоят машины от четверти миллиона долларов, в багажниках которых тонна вооружения, трупов в целлофане, гранат и прочей фигни? 

Церэушник, который просится на суд над Комаровым, чтобы его освободить, а освобождает, когда мутные бандюганы во главе со зловещим АЛИКОМ, посланные зловещим Чагариным, просто взрывают суд, чтобы достать Комарова, и поэтому церэушник спасает Комарова? 

Скромный сбербанковский депозитарий в Припяти, где за дверкой одного из сейфов скрывается хранилище урана размером в пятьсот квадратных метров, где радиация деактивируется из дезодорантов? 

Это прелестно, ребята, мои комплименты. Только над этим уже даже смеяться не тянет. Хочется обнять и плакать. Обнять кота Бублика, а плакать над тем, что мы тратим время на просмотр подобного дерьма. 

Может быть, тут хотя бы спецэффекты вставляют? Спецэффекты надо бы вставить, конечно, - постановщикам в одно место, - и потом это все немножечко взорвать. Слегка. 

Я понимаю, что Мур мужественно в одной только сцене автомобильной погони по Москве, штат Будапешт, побил двести тысяч машин, которым к тому же томительно пририсовывали русские номера из серии "н781ьк" и "ы676ъй". Но там, к сожалению, стиль и изящество выдумки заключались только в том, что огромный бронированный автомобиль несется по городу, сметая все вокруг, пытаясь догнать МакКлейн-джуниор вместе с диссидент Комарофф, а сам огромный бронированный автомобиль мужественно сшибает с дороги сам дедушка МакКлейн на уворованном у простого безработного москвича "Геландевагене". 

Примерно на третьей минуте этой бесшабашной автомобильной гонки я устал так же, как при просмотре вторых "Трансформеров": на экране что-то бесконечно мельтешит, а толку с этого - с гулькин пиписоид. 

Мур очень старательно пихал в картину все клише, которые он видел и в "Крепком орешке", и во всех остальных голливудских фильмах. Поэтому пристрелить в голову МакКлейна с сынулей, стоящих связанными и на коленях - у главного подручного главзлодея (это который похож на албанца, хотя его играет честный серб Раша Буквич), никак не получается, но зато они за фильм раз пять будут пытаться убить неуемную парочку, паля из автоматов, пулеметов, гранатометов, вертолетных пулеметов и пушек и так далее. 

Несколько раз за фильм парочка очень эффектно вылетела из огромных окон, пробивая могутными телами бетонные перекрытия, а потом эффектно падала вниз с двадцатых этажей, также пробивая могутными телами бетонные перекрытия, строительные леса, крыши, тротуары и мосты российских городов. В свой последний лихой прыжок они при этом увернулись от вертолета, который несся прямо в них с криком из окна "За папу, за Машу и за морскую пехоту".

И мы с Бубликом хотели бы обратиться ко всем врагам семейства МакКлейнов: пацаны, их каким-то вертолетом не возьмешь! В следующий раз только атомная бомба, причем в эпицентр МакКлейновой майки-алкоголички (в этот раз ее целомудренно заменили на обычное мужское нижнее белье), да и то - Индиану Джонса крайний раз и бомба-то не взяла ввиду подвернувшегося поблизости холодильника. 

Смотреть всю эту несусветную чушь откровенно скучно. И если бы не чувство долга, я бы выключил этот отстой еще в первые пятнадцать минут. Потому что ну ничего нет в этом фильме, вообще ничего! Это никакой не "Крепкий орешек", потому что в нем уже даже Уиллиса - МакКлейна нет! Старина Уиллис, конечно, пытается делать все, что он может, но даже он хорошо понимает, насколько убого все это смотрится, равно как и его повторенная двести раз фраза "Я же в отпуске" - ах, какой, бля (это для российскага колорита), юмор! Лучше бы он действительно был в отпуске и не похабил память бравого полицейского. 

Джай Кортни в роли его сынка - примерно на двойку с плюсом. Плюс - за телосложение. За так называемую игру двойки слишком много. У Кортни с харизмой пока большие проблемы, а уж когда сценарная "драматургия" предполагает уровень диалогов "Мы вчера еще были в первом классе, а во второй нас не переведут, потому что мы - дебилы" - тут, конечно, и актер заметно более высокого уровня мало что сможет сделать. Уж если не смог сам Брюс, понимаете, Уиллис!

Юлия Снигирь, которая перенеслась в эту суровую будапештскую Москву прямо с обитаемого острова, здесь выглядит совершенно кошмарно. Абсолютно картонная игра на уровне школьной постановки, но я не готов в этом винить саму актрису: похоже, что это именно работа режиссера, который весь фильм поставил в подобном стиле. 

Более или менее живым персонажем выглядел только Алик, который был хотя бы чуть-чуть прикольный. 

О Сергее Колесникове, сыгравшего злодея Чагарина, сказать тоже нечего: совершенно карикатурный "рюсський зладей", но это тоже явно требование постановщика. 

В общем, ребята, это реально полный отстой и отвратительнейшая дешевка. Мне это смотреть было откровенно противно. Даже тот же "Макс Пэйн" - ну, хоть с пивком прокатывал. Здесь только обнять и плакать, обнять и плакать. Самих себя обнять. И плакать над Брюсом "Наше все" Уиллисом. Как же так тебя, Бруно?!! За что тебя так?!!

Теперь, дети, о главном. Как и большинство остальных фильмов этого бездарного режиссера, данный прокатился прилично. Собрал $303 миллиона по миру при бюджете $92 миллиона - да, это означает, что он окупился, заработал какие-то деньги и заработает еще на всяких Blu-ray, показах по кабелю и так далее. 

И, несмотря на совершенно разгромную критику и рейтинг 5,4 на IMDB (это ниже плинтуса), уже подписан контракт на шестого "Орешка", которого планируют на 2015 год. Правда, пока контракт подписал только Уиллис, но вполне возможно, что туда также привлекут и эту паскудную парочку - Мура с Вудсом. Я в них верю.