Ужин в черкесском ауле
Я уже рассказывал о Сереге,который вечно меня втягивает в самыеразнообразные приключения. И это меня-то,сугубо тихого и домашнего человека, можнодаже сказать - компьютерного червя. Похоже,что Серега разбудил во мне давно и тиходремавшего гуляку, который теперь почтикаждый вечер просится наружу. Ибо чем ещеобъяснить мои странные поступки, которыераньше были мне вовсе не свойственны?
Вот вчера, спрашивается, кто менязаставил наполнить водяной пистолет ипуляться в официанток? Конечно, мненравилось, как у них белые кофточкинамокают и становятся прозрачными, нораньше я себе ничего подобного не позволял.
Ладно, не будем о грустном. Темболее что в эти выходные мы буянили уже не вресторане, а в черкесском ауле. Это быловесьма интересно, поэтому рассказываю всепо порядку.
В пятницу вечером мы тихо сиделив кабачке на берегу и задумчиво кидалиськружками с пивом, стараясь угодить вофицианта. Но не подумайте ничего плохого!Мы вовсе не буянили, а просто пыталисьпривлечь его внимание к тому вопиющемуфакту, что пиво было теплым. Серега мне ужепризнавался, что может проститьчеловечеству любую низость, но только нетеплое пиво.
Потом пришел хозяин кабака -негодяй огромных размеров, который спомощью бейсбольной биты вежливо попросилнас удалиться. Вот наивный! Можно подумать,что Серегу можно испугать какой-тобейсбольной битой! Да и меня за его спиной!Так что мы вовсе не испугались, а ушлиоттуда только по причине внутреннейинтеллигентности и благородства.
Сели на пляже, потягивая в знакпротеста жуткое местное вино, как вдругСерега заявил, что хватит нам делать честьместным кабакам своими посещениями и чтопора уже выползать на природу, чтобыпообщаться с аборигенами, которые мастерапо части приема гостей и уж намноговежливее, чем вся эта публика в кабаках.
Лично я был готов к любымвылазкам на природу, если меня туда, конечно,повезут на машине и не заставят ходитьпешком, поэтому Серега достал сотовый истал кому-то звонить.
- Але, Айдамир! - сказал Серега втрубку. - Давненько ты меня на своеготушеного ягненка не приглашал. Где твоехваленое кавказское гостеприимство?Растерял в пылу борьбы? А с кем борешься? Сместной администрацией? Она тебе не даетпостроить маленький домик на берегу? А утебя же есть два или три маленьких домика.Что? Три хорошо, но четыре - лучше? Логично.Да помогу, конечно. Ты же знаешь, я всемпомогаю. Давай, готовь своего ягненка, мыэто дело на природе и обкашляем. Я тебе ещеодного хорошего человека привезу. Писательи журналист из Москвы. Да нет, не двое их. Онодин в двух лицах. Я его попрошу, он такуюстатью накатает про твои нищенские условияжизни, что администрация будет неделюрыдать и валяться у тебя в коленях, чтобы тывзял участок и построился. Точно тебеговорю. Парень - золотое перо. В смысле -золотой компьютер. Да нет, Айдамир, что-то тысегодня не въезжаешь! Не надо ему никакогозолота. Просто встретишь человека, примешьего со свойственным тебе размахом, покажешьсвое хозяйство, чтобы было о чем писать, ивсе дела. Когда? Ну давай прямо завтра-послезавтра.В смысле, что в субботу начнем, а к утрупонедельника надо будет закончить. И у меняработа, и у него. Лехе вообще к 11 утрапонедельника в Интернет надо - на ковер кначальнику. Да нет, Айдамир, его начальникас нами не будет. Он в Москве сидит. И кпонедельнику он сюда не прилетит. У нихковер в Интернете. Ну в этой, сеткемеждугородной. Да не секте, а сетке. Блин,Айдамир, ну что ты меня грузишь по сотовому!Готовь, давай, встречу, а мы тебе завтра всерастолкуем.
- Понял, Леха? - сказал Серега,закрывая телефон. - На выходныеотправляемся к черкесам в аул, кушатьтушеного ягненка. Это такое блюдо, чтоглавное - голову свою не проглотить, а нетолько язык. Заодно тебе, как журналисту,будет интересно посмотреть на всякиекавказские традиции.
- Ага, - сказал я. - Знаю. Дети гор ивсе такое прочее. Дикий народ. Сидят себе вауле и разговаривают с тобой по сотовомутелефону.
- Сам ты дикий народ, - обиделсяСерега. - У Айдамира - высшее образование,между прочим. И четыре иномарки. Вот у тебя -сколько машин?
- Две, - ответил я. - "Шестерку"я не считаю.
- Вот то-то, - сказал Серега. -Только ты не вздумай на встрече гонорнапускать. Они этого очень не любят.
- Зарежут? - с надеждой спросил я.
- Зарезать не зарежут, а вотягненка могут и лишить, - сурово ответилСерега. - А это такое блюдо, что лучше бызарезали.
- Ладно, - говорю. - Ты меня совсемзаинтриговал. Завтра не буду ни завтракать,ни обедать. Во сколько отправляемся?
- Часа в три и поедем. Ты с утравспахивай свои интернеты, у меня будут кое-какиедела в конторе, а в три мы с Айдамиром затобой заедем. Там в горы ехать - час, неменьше.
- Надеюсь, не на Запорожце, -поинтересовался я. - Я в горы на Запорожцахездить не люблю.
- На велосипеде, - сказал Серега. -Откуда у бедного черкеса из аула Запорожец?И вообще, Леха, ты какой-то привередливый -ужас! У вас там все москвичи такие?
- Как минимум, через одного, -покаялся я.
- Во-во, - удовлетворенно сказалСерега. - Отсутствие кислорода изадымленный воздух очень плохо влияют намозги. Я бы с тобой в жизни не связывался,если бы ты писать смешно не умел. Потому чтона тебя возложена ответственная миссия:достоверно и во всей красе описать "Житиесочинского аборигена".
- Ты про себя, что ли? - осторожноспросил я.
- А про кого еще тут писать? -искренне удивился Серега. - Где ты еще такойживописный экземпляр откопаешь?
- Не спорю! - поспешил я егоуспокоить. - Вот только слово "житие" неочень подходит. "Житие" - это же усвятых. А ты, уж прости, не святой. Вот зачемвчера стол в бассейн кинул?
- Здрассте! - возмутился Серега. -Ты же видел, что стол был грязный!
- Так позвал бы официанта стряпкой, чтобы он его протер.
- А то я его не звал! Орал двадцатьраз.
- Серег! Официант, какой бы он нибыл негодяй, тоже человек. Когда егоподзывают диким воплем: "Ты, муфлон, а нускачи сюда мигом!", ему тоже обидностановится.
- А чего такого? Муфлон - горныйкозел. Величественное животное. Онгордиться должен, что его с козлом сравнили,а не с черепахой. Ты видел - сколько временион нам салат нес? Блюдо уже остыть успело!
- Серег, - ласково сказал я. - Салати подается - холодный.
- Леха! - угрожающе сказал Серега. -Ты мне заканчивай нотации читать - как сперсоналом обращаться. Я тут не первый годживу. Это вы в Москве своей сюсюкатьпривыкли. Дескать, "будьте добры", "небудете ли вы так пожалуйста любезны, сударь,принести мне через часок-другой немножечкочего-нибудь покушать"… Вот они вам наголову и сели. А я тут пальцем щелкну, черездве минуты все вокруг танцуют. Потому чтознают, что я страшен в гневе.
- Эй, ты, дубина! - внезапно взвылСерега в сторону кабачка на набережной. - Невидишь, что у нас вино закончилось? Ну-ка,мухой сюда еще бутылку! И под задницу что-нибудьпостелить, а то мы уже все придатки сжурналистом простудили!
Самое интересное, что черезминуту нам действительно принесли ещебутылку вина и какую-то дерюжку.
- Видал? - довольно сказал Серега. -Попробовал бы ты попросить.
- Да уж, - согласился я. - Мне в этомплане с тобой тягаться - не с руки.
- Вот так вот, - успокоился Серега.- Так что, заканчивай свои морали. Твое дело -правдиво отражать действительность в моемлице.
- Слушаюсь, господин вахмистр! -сказал я.
- Вольно, - сказал Серега. - Ладно,давай по быстрому эту бутылку раздавим и набочок. Точнее, ты на бочок, а мне еще надо кодной местной аборигенке заглянуть. Ясейчас изучаю местные нацменьшинства.
- Со стороны генной инженерии? -поинтересовался я.
Серега опять насупился ипосмотрел на меня.
- С какой, говоришь, стороны? Опятьумничаешь?
- Имеется в виду, - заторопился я, -что ты улучшаешь местную породу.
- Ясный пень, - сказал Серега. - Уменя гены - хоть куда. Целое генохранилище.Алмазный фонд, можно сказать. Ладно,разбегаемся. Завтра в 15 ноль-ноль мы у тебя.
На следующий день я встал рано изасел за работу. Вот только желудок немногоподводило от голода, потому что я готовилсебя к ягненку и не позавтракал. Работалосьна голодный желудок хорошо, поэтому очнулсяя только после того, как в три часа дня снизувозмущенно загудел гудок. Собраться былоделом двух минут, ибо что нужно мужчинесредних лет для легкой вылазки в горы? Сущаяерунда: фотоаппарат, запасные пленки,таблетки, пластырь, свитер на случайвечерней прохлады, плавки для вариантадневной жары, ноутбук, если будет скучно,пара книжек с анекдотами, если будет весело,блокнот с ручкой, чтобы зарисоватьневыносимые условия жизни Айдамира, бутыльвиски на случай укуса змеи (это здесь такоенародное средство), духовой пистолет противкоршунов, удочка для ловли рыбы и бутыль стекилой, чтобы идти в гости не с пустымируками. Вот и все. Я сложил это добро вогромную сумку и спустился вниз.
Перед входом в гостиницу стоялздоровенный джип "Гранд чероки",принадлежавший бедному овцеводу Айдамиру,откуда, при виде меня, немедленно выскочил исам овцевод и Серега, который сразу стал насзнакомить. Айдамир долго и вдумчиво меняосматривал, видимо пытаясь понять: сможетли этот человек достойно описать егожилищные проблемы так, чтобы администрациярыдала несколько дней. Осмотром он,вероятно, остался доволен, потому чтопредложил сесть на сиденье рядом сводителем. Серегу загнали на заднее сиденье,от чего он сначала надулся, но потом открылокно, стал громко приветствовать всехпроходящих мимо девушек и как-то сразуразвеселился.
По горам мы ехали довольно долго.Минут сорок. Это при том, что Айдамир гналтак, как будто готовился к "Формуле-1".Горная дорога - очень красивая. Справа - гора,слева - обрыв, где далеко внизу видны всякиедеревья и горная речка. Где-то посерединепути мы сделали "зеленую остановку", явышел из машины и подошел к обрыву, чтобыполюбоваться открывающимся видом. Серегавстал рядом со мной, немного помолчал, апотом тихо сказал:
- Любуйся, Леха, любуйся. Когда-нибудьэто все будет твоим! - и с этими словамизахохотал так, что я чуть не свалился собрыва.
В дороге было одно забавноепроисшествие. На особенно узком участке намнавстречу внезапно попался "Камаз",груженный щебенкой. Водитель "Камаза"и Айдамир вышли из машин и долго обсуждалисложившееся положение, прибегая при этом кочень редким и экзотическим выражениям.Суть беседы, насколько я понял, заключаласьв том, что кто-то из них должен был ехатьзадом до участка, на котором можно было быразъехаться. Водитель "Камаза" считал,что, по логике вещей, это должен сделатьАйдамир, а тот был уверен, что джигит неможет при гостях повернуть назад из-закакого-то паршивого "Камаза". Пока ониспорили, мы с Серегой выпили немного пива,потом еще немного пива, потом целуюупаковку, а потом решили, что хорошо быпострелять по бутылкам, раз у джигитов такзатянулся спор. Мы взяли мой пистолет ивышли из машины. Но тут водитель Камазапоспешил заверить Айдамира, что его доводыпоказались ему убедительными, особеннопринимая во внимание двух гостей спистолетом, после чего сел в машину изапылил задом по дороге.
Оставшаяся часть пути прошлаочень весело, потому что мы с Серегой как-товзбодрились после пива и развлекалиАйдамира песнями и плясками в нашемсобственном исполнении, а тотаккомпанировал гудком своего "Чероки",который по звуку сильно напоминалпароходную сирену.
Дорога кончилась как-то внезапнои джип остановился прямо перед горнойречкой. Айдамир сказал, что дальше машина непроедет, поэтому нам необходимо взятьприпасы и форсировать водную преградучерез подвесной мостик.
- Правда, - сказал Айдамир, - мостикне очень хороший. Ну вы сами все увидите.
Нам с Серегой почему-товзгрустнулось, потому что тащиться с нашимиприпасами по жаре через подвесной мостик,да еще и после десятка бутылочек пива как-тоне очень хотелось, но делать было нечего,так как Айдамир и слышать не хотел опереправе через речку на своем джипе.
С мостиком нас не обманули. Малотого, что он был подвесной, поэтомураскачивался как березка в бурю, но у негоеще из положенных любому порядочному моступоперечных деревяшек присутствоваламаксимум половина. Я себя сразупочувствовал Индианой Джонсом, чему вовсене обрадовался. Серега бодро сказал:
- Чего, Леха, застремался?Привыкай, брат, к дикой природе. Это тебе непо метро шастать, - и с этими словамипровалился ногой в дырку, выронив в горнуюречку одну из сумок.
Надо было видеть Серегино лицо,полное совершенно невероятной муки и какой-тодетской обиды.
- Если там была водка, - шепотомсказал он, - я это себе никогда не прощу!Слышишь, Леха, никогда!
- Серег, - попытался я его утешить.- Ты погоди волноваться. Может там простокакая-нибудь дрянь была типа моегофотоаппарата или компьютера. Не паникуйраньше времени. Сейчас до того берегадоползем и все выясним.
Серега в ответ пробурчал, что, мол,не надо его утешать, потому что он готов ковсему. Между тем остро встал вопрос - как нампродвигаться по этому чертовому мостику.Даже там, где еще оставались доски, ступатьбыло небезопасно, потому что эти дощечкимогли проломиться в любой момент. И мы сСерегой приняли единственно верное решение:легли на пузо и аккуратно поползли кдругому концу моста, волоча за собойпоклажу. Так мы ползли минут десять, каквдруг мимо нас легкой походкой прошагалачеркесская девушка. Она с интересомпосмотрела на двух мужиков, которые набрюхе ползли по мосту, фыркнула и мгновенноисчезла в голубой дали.
- Вот это да! - сказал Серега. - Лех,а тебе не кажется, что мы попали в несколькоглупое положение?
- Наплюй слюнями, - ответил я ему. -Чего тебе эта девушка? Ты ее увидел первый ипоследний раз в жизни.
- Ага, - пробурчал Серега. - Междупрочим, это девушка - дочка Айдамира. И онаработает у меня в конторе секретаршей.
- Оба-на! - сказал я. - Может бытьона тебя не узнала?
- Это как это не узнала? - обиделсяСерега. - Неужели меня можно с кем-то спутать?
- На тебя не угодишь, - ответил я. -Узнала - плохо. Не узнала - еще хуже.
Серега совсем разозлился иразвил совершенно бешенную скоростьпередвижения, которая позволила нам черезкаких-то пятнадцать минут достичь краямоста.
На том берегу сидел скучающийАйдамир, который зевал и одновременно жевалтравинку.
- Ну где вы ползаете? - напустилсяон на нас. - Я вас тут уже полчаса жду.
- А ты как сюда попал? - удивилсяСерега. - Мимо нас, кроме твоей дочки, никтопо мосту не проходил.
- А я и не хожу по этому мосту, -ответил Айдамир. - Там же шею себе свернутьможно. Прошел вброд через речку. Она жемелкая.
- Тогда какого неприличного словаты нас по этому безобразию отправил? -взъярился Серега.
- Так вы же были с сумками, -объяснил Айдамир. - На речке ударились бы окамень и, не дай Бог, уронили в воду ценныепродукты.
- Да я и так из-за тебя сумку вречку булькнул, - заорал Серега. - Если тамбыла водка, я тебе этого - никогда не прощу!
- Правильно говоришь, что была, -согласился Айдамир. - Я эту сумку подобрал.Там было пять бутылок, но одна, кстати, чудомвыжила.
- Все, Леха, - сказал Серега. -Разворачивай оглобли. Едем домой. Нас здесьне уважают.
После этого нам с Айдамиромпришлось Серегу успокаивать и уговариватьминут двадцать. Он сначала пошел на принцип,но его сразили два аргумента. Первый - то,что трезвым через этот мостик обратнопройти никак нельзя. Второй - Айдамир сказал,что водки у них - навалом. Так что четырьмябутылками больше, четырьмя меньше, никто отэтого не пострадает. В качестве последнегоаргумента была открыта чудом уцелевшаябутылка, и мы дружно выпили за еенеожиданное спасение.
Увидев аул, я долго пыталсяпредставить - что меня там ждет. Также нужнобыло заодно решить, как себя вести, чтобы неразозлить, ненароком, вспыльчивых горцев.Перед глазами вставали жуткие картины изкниг моего любимейшего Фазиля Искандера,когда, например, началась кровная враждадвух семей из-за того, что один молодойчеловек запел, сидя рядом со стариком, недогадавшись спросить разрешения. Меня этотфакт сильно пугал, так как - что греха таить?- есть у меня одно нехорошее свойство: послеводки могу неожиданно затянуть гнусавымголосом песню "Когда был Ленин маленькийс курчавой головой". Лучше всего было бысовсем не пить, но в присутствии Сереги этобыло невозможно. Вместо этого я решилпросто непрерывно спрашивать разрешения увсех присутствующих на любое свое действие.В этом случае, подумал я, может быть меня ине зарежут, как того юношу в рассказеИскандера.
Я уже подошел к аулу, а Серега сАйдамиром тащились далеко сзади, громкообсуждая Серегину проблему по частизарплаты Айдамировой дочки. Собственно, уСереги в этом плане никаких проблем не было,так как он считал, что дочка получаетбесценный опыт, за который должен платитьсовсем не Серега, а Айдамир. Но Айдамираэтот подход почему-то не устраивал.
Пока они там спорили, я присел накамешек, прикрыл глаза и попыталсяпредставить ждущее меня застолье.Воображение рисовало огромный стол,покрытый белоснежной скатертью, которыйстоит накрытый прямо на вершине горы.Вокруг стола сидят гордые, суровые люди сястребиными профилями, которые негромкопереговариваются на своем клекочущем языке,периодически бросая подозрительныевзгляды на инородцев (имелись в виду мы сСерегой). Суровые люди одеты в черные бурки,вкусно пахнут овчиной и овечьим сыром. Воглаве стола - древний старец, седая бородакоторого развевается на ветру. У меняполучилась такая живописная картина, чтосразу захотелось ее сфотографировать. В нее,правда, несколько не вписывался Айдамир сосвоим сотовым телефоном и джипом "Чероки",но Серега сам сказал, что у Айдамира - высшееобразование.
- Чего, Леха, размечтался? -внезапно заорал у меня над ухом Серега. - Таквсего ягненка промечтаешь! Давай, двигайклешнями, а то я жрать хочу - как медведьбороться.
Наша троица гордо вступила в аул.Сразу надо сказать, что наружность этогообиталища черкесов сильно отличалась отиллюстраций к кавказским произведениямЛермонтова. Где-то стояли обычные,деревенские домики с приусадебнымиучастками, но в некоторых местах виднелисьвполне симпатичные кирпичные коттеджи.Айдамир нас провел какими-то закоулками ивывел к горной речке, на берегу которой былапостроена открытая летняя кафешка. Внутринее сидели какие-то мужики.
- Вот и наши черкесы! - радостносказал Серега. - Мужики! Здорово! Давно невиделись!
Оба-на! А где черные бурки? Гдепапахи? Где запах овчины, наконец? Сидящиеза столом черкесы были похожи на обычныхсочинских отдыхающих: шорты, майки,загорелые лица и белозубые улыбки. И по-русскиони говорили несколько лучше, чем я сСерегой. Одно порадовало, что имена у нихбыли настоящие, черкесские: Мурдин, Беслан,Руслан и Даулет. Я, как в фильме "ИванВасильевич", долго толкался средимужиков, совал им ручку и приговаривал: "Оченьприятно! Леша! Леша! Очень приятно! Счастливпознакомиться! Леша!".
- Ты им руки скоро протрешь, -недовольно сказал Серега. - Отпусти Даулета,ему надо ягненка идти готовить. Ты лучшесвоими руками займись.
- А что с ними? - удивился я.
- А с твоими руками, разве, все впорядке? - спросил Серега.
- Да вроде, - нерешительно ответиля.
- Тогда какого фига ты неналиваешь? - заорал Серега. - Мы тут уже минутпятнадцать, а все ни в одном глазу!
Черкесов тоже напугал Серегингневный окрик, поэтому мужики засуетились,быстро выставили на стол водку, зелень, сыры,какие-то домашние колбасы и мясо. Мывывалили наши запасы из сумок, сели за столи началась неспешная мужская беседа.
Ребята, вопреки ожиданиям,оказались совсем простые и общительные. Покрайней мере, никакого особеннокавказского этикета за столом ненаблюдалось. Пили, ели, орали, рассказывалианекдоты и вовсе не выбирали какого-тотамаду. Впрочем, Айдамир через некотороевремя сказал, что скоро придет настоящийаксакал - хозяин этого кафе, который и будеттамадой.
Народ глушил водку, а яразвлекался текилой. Мужики попробовали уСереги выяснить - что это такое странноепьет приезжий журналист.
- А, - махнул рукой Серега, - этокактусовая водка. Вы на него внимания необращайте. Москвичи все на голову немножкосдвинутые из-за плохого воздуха. У них всене как у людей.
Но черкесы на Серегиныгрубиянства внимания не обращали. Онивообще оказались очень приятными иделикатными людьми. Мурдин даже попросилпопробовать этот диковинный напиток,набрал в рот стопочку, долго уважительнопокачивал головой, чтобы не оскорбить моичувства, а потом незаметно выплюнул текилув траву.
Внезапно со стороны рекираздалась ария Ленского в прекрасномоперном исполнении. Я аж поперхнулсятекилой, но черкесы только тихо зашептались:
- Хозяин идет. Казбек. Вот сейчасзастолье и пойдет.
И тут в кафе появился оченьколоритный горец. Высокий, статный,довольно пожилой и с так давно ожидаемыммною орлиным взором. Его усадили во главустола, и Айдамир объяснил мне, что Казбек -заслуженный артист бывшего СоветскогоСоюза, в прошлом - оперный певец, а ныне -хозяин этого прелестного заведения наберегу реки. Как оказалось, эта кафешкавходит в перечень туристических объектов,поэтому сюда часто наезжают туристы впоисках экзотики. Я деликатнопоинтересовался - находят ли они здесь этуэкзотику, которая лично от меня пока скрытаза сотовыми телефонами, джипами и шортамичеркесов, но Айдамир сказал, чтобы я не гналконей, мол, сам все увижу.
Казбек, между тем, быстро взялбразды правления в свои руки и живенькопересадил всех за столом в соответствии страдициями кавказского гостеприимства. Мне,в результате этой перестановки, досталосьместо по правую руку от Казбека, а Сереге -по левую. Вот это уже было хоть как-то похожена книги Искандера. Я решил, что Айдамира,вероятно, просто задавило высшееобразование, а остальные черкесы - вовсе нечеркесы, а только прикидываются. ЗатоКазбек - настоящий черкес!
Казбек, между тем, потребовал,чтобы все наполнили стаканы, взял свойбокал и встал для произнесения тоста. Янемедленно встал вслед за ним.
- Лоша! А ты зачем поднялся? -недоуменно спросил Казбек.
- Я должен проявить уважение, -твердо ответил я, помня наставленияИскандера.
- Вот, бараны, учитесь, - обратилсяКазбек к остальным. - От вас в жизни недобьешься понимания традиций, а вотприезжий человек - все тонкости чувствует.
Черкесы немедленно устыдились итоже встали.
- Итак, - сказал Казбек, - выпьем занашего московского гостя. Его ария ещевпереди, а сейчас просто поднимем бокалы заего здоровье. Лехаим!
Опять мне текила не в то горлопопала. "Лехаим" из уст черкеса - этобыло сильно.
Вдруг из глубины садика выскочилДаулет, который со зверским выражением налице заорал: "Шухер! Туристы едут!".Казбек сделал какой-то знак рукой, иобстановка в кафешке сразу сталанапоминать боевую тревогу на подводнойлодке: все быстро забегали между домом изаведением, производя какие-то странныедействия, одновременно доставая из стоящихнеподалеку железных коробок различныепредметы непонятного назначения. Серега,впрочем, на эту кутерьму не обращал ровноникакого внимания, так как видел ее далеконе в первый раз, а я у Казбекапоинтересовался - что, вообще говоря,происходит. Казбек объяснил, что сейчаскафе посетит группа туристов, поэтомунеобходимо показать Северный Кавказ своимэкзотическим лицом. Меня спросили - несоглашусь ли я принять участие впраздничном представлении, на что я,разумеется, ответил утвердительно.
Обстановка преобразилась вомгновение ока. На всех сидящих за столомнацепили те самые, вожделенные мною, бурки спапахами, причем у Казбека все это добробыло белого цвета, а у нас - черного. Казбекуеще на пояс прицепили здоровенный кинжал.На стенах кафешки шустрые ребята развешаликакие-то сабли и пистолеты. Даулета вообщенарядили в странную хламиду, напоминающуюшкуру муфлона, а на голову он водрузил что-тонеимоверно меховое, закрывающее почти вселицо.
Картина получилась - я вас умоляю!Особенно шикарно смотрелся я в бурке,нацепленной прямо поверх моих вечернихшорт. Да и звезда Давида, сверкающая у меняна шее, создавала дополнительный колорит.Ну я - еще туда-сюда. Потому что у менявнешность - вполне восточная. А вот Серега,со своим рязанским лицом, в бурке с папахойсмотрелся просто изумительно. Ему ещепапаху выдали размера на два больше, и онанемилосердно висла на ушах.
Беслан немедленно начал жарить-паритьшашлыки в мангале, который стоял рядом скафешкой, а мы продолжали застолье.
Минут через десять появиласьдовольно многочисленная группа туристов,предводимая Русланом, которая робкоостановилась неподалеку от кафешки и сталас интересом рассматривать наши живописныефигуры.
- Акарбышлын! - громко сказалКазбек. - Карандел кызын обургандим казамат!Кастрын ыдылган! (за точность фраз неручаюсь, так как пишу по памяти).
- Хозяин рад приветствовать вас всвоем экзотическом заведении, - перевелРуслан. - И предлагает насладитьсянастоящим кавказским бараньим шашлыком свином. Он просит прощения, что не можетлично вас принять, потому что к нему сейчаспришли кунаки.
- Ага! Настоящий баран, изкоторого сделали этот шашлык, еще вчерапосреди аула в луже хрюкал, - тихо, ноотчетливо пробормотал Серега, после чегоАйдамир угостил его под столом увесистымпинком.
Туристы, к счастью, ничего неуслышали, а весело защебетали и сталирассаживаться за деревянные столики,которые были установлены рядом с кафешкой.Многие фотографировали наше застолье. Мы же,как и положено настоящим горцам, суровопили водку и хмурили брови навстречуфотовспышкам.
- Алеко! - вдруг громко обратилсяко мне Казбек. - Киль карбышлын силь манкин!
Как потом оказалось, Казбекпросто хотел, чтобы я передал ему солонку.Но я в тот момент решил, что мнепредоставляется слово. А что было делать?Назвался черкесом - полезай в аул.
- Ассаламагалейким, Казбек-джан! -начал я. - Колабельдын роменролан винавыпить! Курбимазлы афтандил why бы и не not?Быздылсын, кунаки! Акмендин! - и полез ковсем чокаться.
Казбек, сидючи на своем почетномместе, просто сиял и всячески мнеподмигивал. Не обманул я, видать, ожиданиятамады. Да и Серега восторженно пинал меняногой под столом, в восхищении перед новымигранями моей находчивости, которые таквнезапно сейчас засверкали.
Между тем, туристы, налупившисьсвиного шашлыка и настоящего кавказскоговина, которое Руслан наливал из огромнойбутыли с надписью "Краснодарскийпивзавод", как-то расслабились и вовсе несобирались уезжать. А нам, между прочим, вэтих бурках с папахами было уже совсемтяжко сидеть на сочинской жаре. Впрочем, уКазбека все было отработано до тонкостей.Он сделал мимолетное движение бровями,Руслан убежал куда-то в глубь двора, а черезсекунду на сцену выскочил неистовый Даулетс огромной саблей на боку, который вцепилсяв первую попавшуюся туристку и заорал:
- Казбек! Позволь, этот женщинбудет мой! Он станет сторожить овец и рожатьмне детей - джигитов!
- Как ты можешь так говорить в мойдом! - закричал Казбек в ответ. - Этот девушк -мой гость! Он гость мой дом! А тебе мало техтуристок, которых ты увел к себе в аул впрошлом году? Что ты за юнош такой горячий?Уходи из мой дом, чтобы я тебя больше невидел!
- Кунаки! - обратился Казбек к нам.- Объясните этому человек, что нельзя такпоступать много раз в моем дом! Ну две-тритуристки - это еще туда-сюда! Нозлоупотреблять-то зачем?
Нас всех как пружина подбросила.Ведь сам Казбек попросил помощи! Я схватилпустую бутылку из-под текилы и сталугрожающе вертеть ее над головой, сразуразбив лампу на потолке. Серега схватилодин из пистолетов, висящих на стене, изаявил, что сейчас проделает в Даулетестолько дырок, сколько раз его фирманедоплатила в российский бюджет. Айдамирвыхватил саблю у Казбека и попросилразрешить ему исполосовать этого негодяябыстрее, чем пчелы нерестятся. Корочеговоря, картина была - очень величественная,и она произвела должное впечатление натуристов, которые быстро раскланялись,заплатили, не считая денег, за шашлык и вино,вырвали из лап Даулета несчастную туристку,которая смотрела на него с обожанием ивосторгом, после чего отбыли восвояси. А мы,наконец, смогли убрать с плеч эту чертовуамуницию, от которой, к тому же, сильно пахломолью и нафталином.
Без туристов гульба пошлазначительно веселее. Не надо было хмуритьброви, говорить на тарабарском языке, да иКазбек отпустил вожжи тамады, поэтому всеразвлекались - кто как хотел. Из глубинысада показался улыбающийся Даулет, одетый вобычные майку и шорты, который заявил, чтоягненок будет готов с минуты на минуту.
Через пять минут у стола появилсяРуслан, который привел двух мужиков иотрекомендовал их Асланом и Гамлетом.
- Гамлет, Гамлет, где твоя Офелия? -заорал в знак приветствия порядкомзахмелевший Серега, за что снова получил отАйдамира по ноге.
Гости, между тем, выгляделивесьма прилично. Аслан вообще был похож назаместителя управляющего банком: молодойчеловек, лет тридцати пяти, в брюках ирубашке от Версаче, с дорогим дипломатом вруках. Гамлет же, наоборот, представлялсобой тип классического восточногочеловека: суровое лицо, черные, сдвинутыеброви и готовность разорвать на клочкикаждого, кто только посмеет приблизиться кего Аслану.
Как потом оказалось, я не ошибся.Аслан действительно оказался заместителемуправляющего какого-то банка из Нальчика, аГамлет, как и предполагалось, был егошофером и одновременно телохранителем.Казбек же, судя по всему, понятия не имел -кто это такие, поэтому вежливоприветствовал вновь прибывших, посадил ихна противоположный край стола, проследив,чтобы им налили выпить и положили натарелки вдоволь закуски.
А через несколько минут Даулетначал подавать на стол ягненка. Как вам этовсе описать? Мощности моей клавиатуры точноне хватит, чтобы рассказать - какое этоблюдо. Сначала подали бульон из барашка,приправленный какими-то травками испециями. Вкусно было настолько, что я чутьне проглотил плошку, в которой этонаслаждение подавалось, хотя обычно нелюблю бульоны. А потом Даулет принесогромный котел, в котором плавал тушеныйягненок. И мы стали его есть. Нет, не есть! Мыстали упиваться и наслаждаться! Все дажезабыли о водке, настолько это блюдо быловкусно.
Как вам передать эту картину?Тихий вечер в горах, когда смеркается, авоздух в долине становится особенно чистыми прозрачным. Совсем рядом журчит горнаяречка. За столом сидит компания понимающихдруг друга людей, которые объединенырадостью общения и совместного застолья.Счастье это! Именно в этом и есть - счастье. Ивовсе дело было не в водке, хотя ее, конечно,тоже хватало. Тем более что я пил текилу.
За столом даже затихли всеразговоры и тосты. Самое интересноезаключалось в том, что Даулет, хотя он уже сблеском выполнил свою миссию поприготовлению барашка, не присоединился кнашей компании, а стоял немного поодаль, стрепетом вглядываясь в лицо каждого застолом. Конечно, мы старались изо всех сил.Тут даже не надо было заканчивать курсыактерского мастерства, чтобы изобразитьполный восторг на своем лице.
Казбек мне потом объяснил, чточеловек, ответственный за приготовлениеосновного блюда, не должен садиться за стол.Его должность - очень уважаема и почетна. Занего поднимают бесчисленные тосты, но послеподачи на стол блюда он должен стоять встороне и по лицам пирующих определять -понравилась его работа или нет.
Впрочем, комплиментов в этотвечер он удостоился, по моему, на год вперед.Я уж молчу - сколько мы за него выпили.Серега настолько был в восторге от барашка,что даже предложил Даулету место в своейфирме, хотя в этом черкесе было добрых метрвосемьдесят пять роста (мы все помним, чтоСерега не брал в свою контору людей, которыеростом выше, чем сидящая собака).
Аслан и Гамлет, сидящие на краюстола, доели свою порцию ягненка, вцветистых выражениях поблагодарилиКазбека за чудесный ужин, после чегособрались откланяться, заявив, что им ещеехать в Кабардино-Балкарию.
И вот тут началось самоеинтересное. Казбек устроил такое цирковоепредставление с кавказским колоритом, отчего я сразу перестал считать, что ФазильИскандер своих кавказцев просто выдумал изголовы. Как оказалось, у Казбека - кучародственников в Кабардино-Балкарии. И, каквыяснилось из стенаний Казбека, если этиродственники узнают, что Казбек совершеннонеправильно принял Аслана и Гамлета в своемзаведении, ему отныне путь в солнечнуюБалкарию закрыт навсегда.
Поначалу, конечно, трудно былочто-то понять из монологов Казбека, который,к тому же, свою речь перемежал кусочками изоперных арий, но потом картина прояснилась.Оказывается, Казбек не имел права посадитьтаких дорогих гостей на противоположныйкрай стола. Это, как выяснилось,противоречило всем правилам кавказскогогостеприимства. Он обязан был посадить ихрядом с собой (нас с Серегой, вероятно,полагалось просто сбросить в горную речку)и потчевать из своих рук самыми лучшимикусками. Казбек настолько расстроился, чтосначала потребовал скормить его дикимкозлам (как мы с Серегой потом подумали, онимел в виду туристов или отдыхающих), апотом и вовсе положил свою голову на стол ипредложил Аслану отрубить его облажавшуюсяпри приеме таких дорогих гостей башку.
Надо сказать, что Аслан оченьспокойно и с достоинством отреагировал наэтот небольшой спектакль. Он сразу заявил,что Казбек ни в чем не виноват и что им дажена неправильных местах было все хорошовидно и слышно. Пусть Казбек не беспокоится,сказал Аслан, в Кабардино-Балкарии никто неузнает об этом маленьком инциденте.
Но Казбек уже разогнался так, чтоостановить его было невозможно. Он стенал ипроклинал себя десятками проклятий,поэтому бедному Аслану ничего больше неоставалось, как сесть рядом с Казбеком ивыпить десяток-другой тостов в свою честь.
Нас же с Серегой Казбек вцветастых выражениях попросил сесть задругой конец стола, потому что новыегостевые светила затмили прежних. Мы,разумеется, обиделись, поэтому Серегаотправился сделать променад на горнуюречку, а я с Айдамиром пошел на другой конецаула смотреть нелегкие условия егообитания.
Как ни странно, домик, в которыйон меня привел, оказался очень небольшим.Более того, он состоял из одной комнаты,вдоль стен которой стояли какие-то шкафы.Пол в комнате был бетонный. Что и говорить, вдомике было довольно неуютно.
- Это мой единственный дом, - спафосом сказал Айдамир. - И в этой халабудедолжна жить вся моя семья: жена, четверодетей и я!
Я от такой несправедливости чутьне заплакал и клятвенно пообещал Айдамиру,что во всех подробностях опишу егобедственные условия так, что администрацияпросто обрыдается.
- Ладно, - ответил Айдамир. - Пошлив дом, я тебе свой компьютер покажу.
- В какой дом? - растерялся я. - Аэто разве не дом?
- Дом, - сказал Айдамир. -Единственный дом, записанный на меня. Всеостальные числятся на теще. А этотиспользуется под гараж.
Я полностью оценил эту логику иотправился смотреть "тещин домик". Этобыл небольшой, в четыре этажа, каменныйдомик с довольно хорошей обстановкой. Меняпознакомили с компьютером, где я сразуобнаружил Интернет (вообще этот аул былочень продвинутым в плане современныхтехнологий) и полез проверять свою почту.Так прошло часа два, как вдруг появилсяАйдамир и сказал, что пора уже идти выпитьна посошок.
Обстановка в кафешке, между тем,была весьма боевая. Аслан с Гамлетом ужеуехали, зато остальные развлекалисьдовольно своеобразным способом: Руслан сДаулетом держали Серегу в горизонтальномположении и быстро носили вокруг стола.Серега издавал звуки летящегобомбардировщика и периодически изображалгулкие взрывы. Казбек сидел за столом,прикрывшись газетой, изображая зенитноеорудие.
- Что происходит? - спросил я уАйдамира.
- Серега напал на наш аул, -объяснил Айдамир. - Казбек пока отбивается,но потери уже большие. Может, тебяистребителем-перехватчиком выпустить, а товедь разбомбит все кругом, паршивец?
Почему бы не помочь хорошим людям?Я сразу и согласился. Ко мне подскочилиМурдин с Бесланом и тоже стали носитьвокруг стола. Вообще-то, Серегу сшибить былодовольно трудно. Весь он был какой-тобронированный, но ловкий. Я раза три шел влобовую, но он хитрым маневром ускользал.Внезапно Беслан зацепился ногой за ножкустола, и наш истребитель позорно грохнулсяна землю.
- Леху сбили! - внезапно заоралСерега. - Погиб друг! Я не хочу больше жить! -с этими словами он вырвался из рук черкесов,подбежал к обрыву и с размаху сиганул прямона камни.
Я как-то сразу протрезвел. Шуткишутками, но прыжок с обрыва мог окончитьсявесьма печально. Странным было то, чточеркесы вовсе не отреагировали на Серегинпоступок. Я на ватных ногах подошел к обрыву,намереваясь увидеть внизу распростертое накамнях Серегино тело и… Серегино телодействительно было распростерто подобрывом. Только не на камнях, а наздоровенном матрасе. Сам Серега при этоммирно спал.
Айдамир потом объяснил, что этотматрас еще с прошлого года положен тудаспециально для Сереги, потому что он этимномером периодически развлекает туристов.
Серегу скоро разбудили, посадилиза стол, все выпили "на посошок" и сталисобираться. Поездку домой я помню не оченьчетко. Сохранилось ощущение, что мы ехали непо дороге, а по горной речке, так как Серегажелал ночной прохлады.
Потом еще помню, как долгорассказывал жене о диких горцах, которыеменя чуть не украли и чуть не заставилирожать детей-джигитов.
В общем, довольно славно посидели.
***
